Четыре унции кофе - Страница 19

КЭРОЛ

Но уже на следующий день мне протянули видавший виды Samsung, и на другом конце меня ожидала та самая «деваха». Пришлось договариваться о встрече. Она спросила мой номер, затем в течение получаса прислала мне ссылку на портфолио. И, надо сказать честно, я опешил. Кто бы мог подумать. У девчонки и вправду был талант. Во-первых, судя по ее работам, она весьма недурно рисовала от руки, что достаточно редкое качество среди дизайнеров, учитывая достижения компьютерной графики. Во-вторых, техникой коллажа владела в совершенстве. Она делала «Уайт Рэббит» бар в Чикаго, салон «Триффало» в Миннесоте, оформляла 4 отделения «Уэллс Фарго» и десятки витрин в торговых комплексах трех штатов. Для девушки из провинции блестящий послужной список. Когда она припарковала свой жук перед входом (накануне установили бронзовые перила), я увидел широкоскулую, улыбчивую шатенку в приталенных джинсах клеш и пацифистским знаком перевернутой вагины на салатовой футболке. С собой у нее был профессиональный фотоаппарат с угрожающих размеров объективом. Она первой протянула руку. Я повел ее показывать наши владения, уловив легкий цветочный запах (RalphLauren?). Попутно обрисовал контуры того, что нужно было сделать, умышленно пытаясь предоставить ей побольше места для творчества. Давайте двигаться от банального, сказал я. Предположим, вы открываете ирландский паб. Самый идиотский вариант – это повесить флаг перед входом. Следующий этап – национальные цвета в интерьере. Далее – официанты в национальной одежде. Поднимаем планку – блюда, приготовленные не просто по-ирландски, а с какой-то местной изюминкой. Пятый уровень – как раз то, над чем нам придется потрудиться. Это может быть остов рыбацкой лодки – древний нос, очищенный и пролакированный, с вбитым в него массивным латунным кольцом. Или картина с панорамным видом на Дублин, каким он был 100 лет назад. Цветок, который по древне-ирландским преданиям сулит долголетие тем, кто к нему прикоснется. Ступа в углу – символ счастливой жизни. Или сделанный из овечьей шерсти амулет-паук на подоконнике, залог плодородия. А может, просто ветка в вазе, зерна гороха, ткань. Я не знаю. Просто озвучиваю все, что приходит в голову. Здесь есть подсобка, в которой можно разместить всю бутафорию. А теперь самое интересное. Мы открываем не один ресторан, а целых семь. В понедельник он будет словенским, вовторник испанским, в среду датским, в четверг венгерским, в пятницу шотландским, в субботу еврейским, а в воскресенье швейцарским. Каждый день недели будет посвящен одной национальной кухне. И каждый день недели в ресторане будет меняться антураж. В разумных, необременительных пределах. Можно, например, поменять одни картины на другие, светильники или занавески. Конечно, мебель мы трогать не будем, но какие-то съемные конструкции на стенах или потолке приветствуются. Если хотите добавить музыку – можем обсудить и это. Пока я говорил, она делала пометки в ежедневнике. Потом мы поднялись на второй этаж. Рабочие заканчивали стелить ковролин. Она спросила о напольных цветах, и я объяснил, что хотел бы подобрать растения и вазы, которые вписывались бы в общий колорит. А потому и здесь готов положиться на ее вкус и профессиональное чутье. Она улыбнулась, распознав откровенную лесть с долей иронии. Антураж обеих барных стоек в вашем полном распоряжении, заверил я. Она привела в готовность фотоаппарат и сделала пару десятков снимков в разных ракурсах. Не в пример мраморному полу, ковролин полностью поглощал эхо ее сандалей. Я остался ждать у лестницы. Она вращала аппарат в руках, приседала, снимала с колена. Покончив с этим, мы стали спускаться, причем я пошел первым, как бы страхуя, и протянул ей руку, но она отказалась и предпочла придерживаться за перила. Мебель лежала нераспакованной в трех десятках плоских картонных ящиков. Она сказала, что обязательно хочет взглянуть на хотя бы один комплект в сборе. От этого может многое зависеть. Я пообещал, что позвоню ей послезавтра, как только соберем и расставим столы. Не забыл упомянуть и о скатертях. Она попросила еще раз перечислить национальные кухни, сделала заметки в блокноте. Неброское кольцо с изумрудом на мизинце отпечатало выемку в бумаге, пока она писала слово «швейцарская». Я заманил ее в подсобку. Это было единственное помещение, где установленные, но еще накрытые заводской упаковкой плиты можно было использовать в качестве стола. Из папки, оставленной там за час до ее приезда, я достал стандартный одностраничный договор о неразглашении. Она и бровью не повела. Подписала, по-прежнему улыбаясь. Я спросил, нужно ли нам оформить какие-либо бумаги с ее стороны. Кэрол пообещала сбросить контракт на электронку, но по поводу сумм она пока сказать ничего не могла. И, если позволите, еще пару снимков нижнего зала. Разумеется. Я оставил ее одну. Мне нужно было закончить меню и заняться порционным подсчетом. Занятие, которое я ненавидел от всей души. Но без него никуда. Работу с таблицами по уварке/усушке продуктов не назовешь особо творческой. Однако между готовкой на четверых и приготовлением 100 порций есть разница. И от этого не отвертеться. Попутно я проверял наличие продуктов и цены на них в ближайших супермаркетах, на рынках и в сети поставщиков HoReCa. Холодильники, морозильник были готовы. Вытяжка функционировала. Я заполнил форму на допуск к работе от FDA. На следующей неделе мы должны были получить лицензию на продажу алкоголя в ресторане, принадлежащем компании «Дж&Трэвис». От всего этого голова шла кругом. Помимо бытовых проблем, вплотную подошло время заняться поиском персонала. Накануне вечером в комнате Трэвиса мы прикинули, сколько нам понадобится человек, чтобы открыться. На кухню нужно было хотя бы два повара (при условии, что и мы сами стоим у плиты) и двое-трое людей на нарезку. По одному бармену внизу и наверху. Парень на закупку продуктов с собственным вэном. Метрдотель и хотя бы один портье или как его там. Теперь официанты. Чтобы обслуживать оба зала, потребуется человек пять, не меньше. И всегда должно быть пару на подхвате по звонку. Я сказал, что было бы недурно отбирать ребят со знанием языков, но тут же понял, как нереальна эта идея. Найти официантов, говорящих по-грузински, датски или словенски теоретически можно, но практически – долго и дорого. По поводу униформы ни у меня ни у Трэвиса не было особых преференций, и мы решили положиться на дизайнерский талант Кэрол. Была еще одна загвоздка, которая обещала стать большим ржавым гвоздем для всей затеи. Мы стояли перед выбором: либо работать шесть дней с одним выходным, либо набирать дополнительный персонал для ротаций по семидневке. Если прикинуть на пальцах, с финансовой точки зрения выгоднее было первое. К тому же я вычитал на форумах профессионалов, что понедельник, как правило, один из самых малокассовых дней в ресторанном бизнесе. Если только ресторан не включен в комплекс, обеспечивающий постоянный приток клиентов. Словом, не про нас. Я размышлял, какой же национальной кухней пожертвовать. Чтобы никого не обидеть, скатал в шарики семь бумажек и перемешал их в первой попавшейся кастрюле. Позвал одного из рабочих. Парень вытащил словенскую. Я мысленно извинился перед всеми словенцами мира. Но в свое оправдание добавил, что словенская кухня этнически близка к словацкой и чешской, а уж ресторанов чешской кухни в Чикаго не менее четырех. Кто в этом усомнится, пусть справится в TripAdvisor. Оставалось выбрать название. Первым, что брякнул мой партнер, было «Джей энд Трэвис»– так же, как называлась компания. Понятное дело, я и слушать не стал, сделав скидку на его молодость и наивность. Вариант, все время крутившийся у меня на языке, был «Семь поваров». И то, что мы убрали седьмую кухню ничего не меняло. Даже добавляло пикантности непонимания. Трэвису такой вариант понравился. Мне не очень. Все было бы просто замечательно, если бы не второй этаж и пасторальный вид из его окон. Понимая, что время уже стучит нам по затылку и без названия не будет вывески, я все-таки решил выдержать паузу в надежде, что нужный вариант всплывет сам собой. Не лучшее решение для менеджера. Но что есть, то есть. Для подбора персонала можно было обратиться в кадровое агенство, если бы речь шла об открытии ресторана в центре Чикаго. Но нам скорее всего придется иметь дело с местной публикой (исключа